Чистое искушение - Страница 26

Сняв с гвоздя накидку, он набросал ее Мойре па голову и выволок девушку из комнаты. В коридоре было пусто, и Роджер потащил ее к черной лестнице, которая вела на кухню. Все слуги уже спали, и никто их не заметил. Роджер с силон вытолкнул Мойру через заднюю дверь в черную темень ненастной дождливой ночи.

Он приволок яростно сопротивляющуюся девушку в каретный сарай и впихнул в экипаж. Сам Роджер сел рядом за ней, одновременно призывая кучера, который на ватных ногах спустился с чердака, где спал в своей теплой постели.

— Вы собираетесь выезжать, милорд? — сонным голосом спросил он. — Ночь уж больно сырая.

— Запрягай, Стайлз, — грубо приказал Роджер. — Я сегодня ночью еду в Дэшвуд.

Кучер пошел было выполнять приказание хозяина, но вдруг заметил в карете Мойру, которая пыталась освободиться.

— Что-то случилось, милорд?

— Ничего, Стайлз. Ты ничего не видел, понятно? Если дорожишь своим местом, никому ни слова.

Стайлз был не дурак. Он имел легкую и хорошо оплачиваемую работу, теплую постель и лишнюю монету или две за каждую девушку. Он не раз и не два возил лорда Роджера в Дэшвул и знал, какие черные дела творятся в тамошних известняковых пещерах, но, поскольку дорожил жизнью, знания свои держал при себе. Если лорд Роджер считает, что об этом надо забыть, Стайлз забудет, хоть и чувствует невольную жалость к несчастной ирландской девчонке, которую увозят неведомо куда против ее желания.

— Слушаю, милорд, как пожелаете. Дайте мне минутку, чтобы одеться, и я к вашим услугам.

— Помогите! — закричала Мойра, едва Роджер убрал ладонь с ее рта.

— Он тебе не поможет! — рявкнул Роджер, поворачиваясь к ней. — Ори сколько влезет, никто тебя не услышит в такой дождь.

— Куда вы меня везете?

— Ты заявила, что знаешь о «Клубе адского пламени», и я надумал отвезти тебя на собрание клуба, чтобы ты на собственном опыте испытала, что происходит во время наших ритуалов. — Он рассмеялся мерзким смехом. — Ты станешь нашей жертвенной девственницей, не важно, невинна ты на самом деле или нет. Члены клуба будут в восторге, но ты не узнаешь никого. Мы все надеваем монашеские рясы с капюшоном.

— Я не желаю участвовать в ваших безобразиях! — выкрикнула Мойра. — Отпустите меня. Я никому не расскажу о том, что узнала. Я исчезну. Вернусь в Ирландию.

— Слишком поздно, — сказал Роджер, когда карета, подпрыгивая на выбоинах, быстро покатилась по дороге. — Сиди тихо и радуйся прогулке. Может, тебе даже понравится то, что с тобой произойдет сегодня ночью, хоть я и сомневаюсь в этом. Ты должна будешь отдаться любому члену клуба, который этого захочет. И я стану первым, кто отведает твой товар, это уж точно.

Мойра закрыла глаза и вздрогнула. Неужели ее изуродованное тело обнаружат завтра в Темзе?

— А после ночной церемонии ты попадешь в один бордель в доках, они будут счастливы получить тебя. Даю слово, что ты уже не увидишь дневного света, если окажешься там.

Мойра поплотнее закуталась в свою накидку и забилась в самый дальний угол кареты. Холод ненастной ночи не шел ни в какое сравнение с тем холодом, который овладел ее душой. Лучше умереть, чем стать жертвой надругательств лорда Роджера и его дьявольской компании. Мозг ее отчаянно работал, ища выход из положения.

Когда Роджер устроился поудобнее на сиденье, откинувшись на спинку, Мойра устремила взгляд на дверную ручку, такую близкую и вместе с тем бесконечно далекую. Успеет ли она выпрыгнуть из кареты, прежде чем он ее удержит? Пусть она даже сильно ушибется, но вдруг ей повезет и она сможет быстро вскочить на ноги и убежать?

Шанс появился на повороте, Роджер от толчка потерял равновесие. Дотянувшись до ручки, Мойра открыла дверцу и выбросилась наружу. Тяжелый глухой удар о землю, сильная боль в голове от ушиба о камень… Мойра перекувырнулась и свалилась в полную жидкой грязи канаву. Оглушенная, она лежала как мертвая, не в состоянии вздохнуть полной грудью от боли в каждом мускуле, в каждой косточке.

Карета остановилась на пустынной улице в нескольких ярдах от Мойры. Роджер выскочил еще на ходу. Через несколько секунд к нему присоединился кучер, и они оба подбежали к ней.

— Она мертвая, милорд? — спросил кучер, со страхом глядя на белое как мел лицо девушки.

— Проверь, дышит ли она, — приказал Роджер, слишком брезгливый, чтобы дотронуться до лежащего в грязи неподвижного тела.

Стайлз опустился на колени и приложил ухо к груди Мойры.

— Я не слышу сердцебиения, милорд.

— Вот черт! Давай-ка убираться отсюда, пока никого нет. У отца случится удар, если мое имя будет связано со смертью Мойры. Отвези меня в особняк Ренфрю. Мне надо уехать во Францию, и Ренфрю мне поможет, он у меня в долгу. Вернусь, когда все утихнет. Я сейчас придумаю какую-нибудь историю, и ты ее расскажешь моему отцу. Если дорожишь жизнью, советую забыть о том, что ты видел сегодня ночью.

— Вы можете мне довериться, милорд. Я ни словечка не пророню.

Мойра почти не дышала, пока Роджер садился в карету. Когда она упала, воздух словно вышибло у нее из легких, и она нарочно задерживала дыхание, чтобы убедить Роджера, что она мертва. Богу известно, что она и чувствовала себя мертвой. Мойра попыталась встать, но тело ее не слушалось, и она лежала неподвижно под ледяным дождем, думая, что замерзнет до смерти, если ничего не предпримет. Собрав остатки сил, она попробована подняться на четвереньки. Мучительная боль пронизала тело. Мойра вскрикнула и потеряла сознание.

Настоящее время

Мойра продолжала кричать, пробудившись от своего ужасного сна. Она умерла бы тогда под дождем, если бы Джек ее не обнаружил. Она была обязана ему жизнью и глубоко сожалела, что не может сказать правду, заверить, что он не виноват в ее увечье.